Что-то совсем мне не пишется и в атмосферу не вникается. Поэтому вот:

- Дин! - Воскликнула Лера, сделав нетерпеливый шаг навстречу Диане, вышедшей из гостиной. Ее глаза были широко раскрыты. Она чуть задрала подбородок, чтобы быть глаза в глаза с Дианой (Лера была немного ниже) и нетерпеливо тронула подругу за руку. Лера напоминала сейчас какую-то растрепанную птицу. Провисшая под подмышками в нетерпении раскинутых в стороны рук фуфайка напоминала крылья, а полную «птичью» картину завершала шаль, которую Лера успела прихватить с собой после того, как выскочила из гостиной. От этого резкого движения качнулся вперед-назад подол серого платья, сделав этим движением особенно тонкими Лерины ноги в белых с голубой вставкой кроссовках с грязными разными шнурками. Лера не причесывалась со вчерашнего вечера и собранные раньше в хвост ее волосы теперь частично выбились и свисали на лицо. Она, нетерпеливым движением заправив их где это было возможно за уши, а в основном просто откинув с плеч назад, оставив неаккуратно свисать  продолжила:
- Дин, я чуть не померла. Я думала, ты никогда не придешь! Я только из одного приличия не уснула, - Лера неестественно улыбнулась, и огляделась вокруг себя, - Я… - Несколько секунд она стояла отвернувшись от Дианы и смотрела в сторону лестницы, словно задумавшись, - меня уже так достали все эти… Байки про Заброшенный этаж! Самолетики, вылетающие из подвала плюс пение раздающееся оттуда же! Прогулка, нарушенная неожиданным появлением мальчика из подвального окна! Котенка нашли повешенным в гостиной! Рита получила по голове табуреткой и упала в обморок! Весь персонал приюта заперт по разным комнатам и не может выйти в течении нескольких часов! Поджег приюта! Нападение на Виктора в пещере! Угрожающие надписи на песке! Битые окна! Подпиленная лестница! И все эти беды принес… Угадай кто?

- Нет, мне это нравится! - Лера высоко подняла брови, сморщив лоб, и подняла глаза «к горе», - Если не Томас, то кто, говоришь? Я б, например, - Лера опустила возмущенно закаченные глаза на Диану и, по своему обыкновению, часто переводя взгляд с одного глаза собеседницы на другой, нахмурив одну бровь, продолжила, - спросила по другому: почему Томас, если не понятно, кто? Понимаешь, тут такая история: если кто что случайно не так сделал, так теперь хана: сваливать будут на него все, вплоть до того, что лето выдается неурожайное и осень слишком дождливая! Меня вообще с самого первого дня начала бесить эта тупая дискриминация! - Лера завела руки за спину и демонстративно повернувшись боком к Диане сделала несколько шагов, перейдя к другой стене коридора, а затем, крутанувшись на пятке, вернулась обратно и вновь встала перед подругой.
Конечно прошло довольно много времени с инцидента, произошедшего на четвертом этаже. Лере было простительно подзабыть, как она плакала от страха в гостиной, услышав три свистка наверху, как она не спала первые три ночи после произошедшего, как вымотанная страхом от каждого скрипа содрогалась крупной дрожью и ощущала боль неожиданности за солнечным сплетением. Тысячный раз обдумывая про себя произошедшие события, по крупинке она, сама того не замечая, изменяла и изменяла подробности, подшивая их в книгу, где главным героем была она, Лера. Каждый - главный герой своей жизни. А главным героям непростительно трусить. Где-то в глубине души и Лера помнила, как оно на самом деле было, но теперь «раздраженная этой тупой дискриминацией», храбрящаяся, она по выработанной уже приютской привычке никогда не оставлять концы коридора без присмотра, в течении каждых пяти минут еле заметно оборачивалась, или, как сейчас, проходилась туда-сюда от стены к стене, чтобы снова почувствовать себя в безопасности. Холодный, чересчур светлый пасмурный день высветлял приют изнутри, делая его простудно-вязким, словно кисель, рябящим в глазах. Высветлял до вечера, пока в углах снова не сгустится тьма и снова «дискриминация» запертого существа не сделается кошмаром, тонущем даже, в кошмаре самого старого дома. Что-то было в нем… Не смотря на то, что воспитатели должны  били залатывать «крышу над головой», хотя бы чуть-чуть заменяя родителей, здесь они напротив только контрастнее выделяли беспомощность детей перед неведомыми страхами своей собственной беспомощностью. Какую-то немую угрозу таили сами стены; угроза влетала сюда сквозь битые стекла, протискивалась под двери, ею тянуло от пола, от старых деревянных колонн, от запертых по ненадобности десятков дверей.
- Если человек не похож на остальных, то значит непременно виноват во всем он! Откуда тебе знать, зачем его вообще туда, - Лера показала глазами наверх, - заперли? Быть может просто, чтобы детишки не боялись! Но эти же детишки напридумывали столько баек про это несчастное создание, что теперь ощущение, что больной мальчик, возрастом младше шестнадцати лет, мог запереть весь тогда еще богатый штат приюта по разным комнатам в одиночку создалось неизгладимое! По их рассказам этот несчастный с трудом передвигался, не то, что бегал. Может я и готова им поверить! Но только объясните мне техническую сторону вопроса, как он мог…

- Да тише ты! - Шепотом воскликнула Лера, резко вытянув шею вперед, словно ставя ударение над словом «тише», - чего ты так громко?!
Лера несколько секунд молчала. Взволнованно сопя она, быстро обернулась поочередно через каждое плечо за свою спину, на завершение коридора, кончающегося второй лестницей, а потом, приподнявшись на цыпочки, задрав подбородок глянув через Диану в сторону кухни, уже в голос, но очень тихо сказала:
- Послушай, Дин, - она говорила с большими паузами. На щеках ее выступил румянец и в груди нехорошо сжалось: Лера поняла, какую ошибку она сейчас совершила, но было поздно… Или нет! Вдохновленная пришедшей в голову идеей она, внутренне ликуя, так же тихо продолжила: - Ты если про Томаса говоришь, пожалуйста, не стоит так орать, когда в соседней от нас комнате сидит Алисия, которая твое дыхание за километр слышит!
Лера опустила глаза на докрытый ободравшимся лаком пол, словно раздумывая, а потом вполголоса продолжила:
- Мало ли кто мог это сделать! Кто-то недослышал, недосмотрел, кто-то додумал, что-то придумал целиком: как доказать, что что-то вообще было? Может и не было никакого котенка, и Риту по голове стулом никто не бил! Просто понавыдумывали со скуки! Один раз с ним поссорились и в отместку выдумали всяких гадостей! А потом просто в привычку вошло. Кого-то уже после привезли… А тому-то все уже ж реальным кажется! Что и вправду Томас, - Лера не удержалась и все-таки сказала это имя еще тише, чем всю свою остальную речь, - все это делал… А ведь могло же ничего и не быть!

- Знаешь что? Если бы про меня всю жизнь говорили всякие гадости, и всем говорили, какая я сволочь и все такое подобное… - Лера вновь на секунду оглянулась, словно боясь, что во время разговора сзади нее кто-то подошел, - Я бы волей-неволей потеряла бы всякий интерес к внушению всем остальным моей невиновности, и сделала бы им сама какую-нибудь гадость! Просто знаешь, у каждого человека не бесконечное терпение! Порой, когда раз, другой, третий о тебе говорят что ты - убийца (причем главное, чтобы эти сведения были оправданы по минимуму!) ты уже невольно захочешь наконец прибить того, кто про тебя это все говорит! Он человек, понимаешь ты? Живой человек, с людской психологией! Человек с душой и рассудком человека, а любой человек на его месте бы или свихнулся бы, - Лера, возбужденная отстаиванием собственной точки зрения широко жестикулируя повертела рукой у виска, - или повесился, или бы прибил кого-нибудь! Ты просто не спеши обвинять его во всех смертных грехах, не поставив себя на его место. Интересно мне подумать, как бы вела себя ты, когда тебя бы предали все твои друзья, от тебя отказалась бы мать, тебя сочли за безумную и заперли в темном помещении, где нет никакого света, абсолютно одну, наедине с собственной болезнью и беспомощностью!

Лера открыла рот, чтобы еще что-нибудь сказать, и даже вдохнула для этого воздух, но потом вдруг передумала, беззвучно выдохнув через нос.
- Эм-м… Ну ладно.
Она смотрела в одну точку, куда-то под свои ноги. Спустя несколько мгновений она снова подняла голову и вдохнула.
- Дин, ты… - Ее глаза бегали, на уровне Дианиной шеи: отчего то Лера избегала Дининого взгляда; очевидно фразе, которая начиналась уже два раза так и не суждено было закончиться. - Ну ладно, - зачем-то повторила она второй раз, а затем, развернувшись, пошла в сторону лестницы, - я тогда к Ане… Встретимся позже. В обед… Ну или как-нибудь потом… - Лера говорила, будто одурманенная: она как-то разом поникла и даже язык ее начал плохо слушаться: говорила она невнятно, будто резко сильно устала, - тогда и это… В общем… - Лера на секунду остановившись, нахмурив брови подняла глаза к потолку, пытаясь вспомнить, что хотела сказать, а потом, махнув рукой, совсем тихо кончила, - Ну в общем ты меня поняла. И, окончательно развернувшись, она стала удаляться по коридору.